Оратория-поэма «Двенадцать»

Новое произведение В. Салманова

Замечательная поэма Блока «Двенадцать» была создана в январе 1918 года под непосредственным впечатлением революционных событий, восторженно принятых поэтом. Она доносит живой голос современника и очевидца, остро чувствовавшего всю грандиозность происходившего. В поэме нашли яркое отражение революционный пафос и героическая романтика тех дней.

Понятен поэтому интерес, с которым общественность нашего города встретила исполнение нового произведения ленинградского композитора В. Салманова — ораторию-поэму для хора и оркестра «Двенадцать» (по А. Блоку), исполненную заслуженным коллективом республики оркестром Филармонии и Академической капеллой имени М. И. Глинки под руководством дирижера А. Стасевича.

Перед автором стояла ответственная задача — раскрыть средствами музыки выдающееся произведение русской поэзии. В то же время, композитору надо было преодолеть свойственную Блоку ограниченность понимания революции, которую поэт воспринял как могучее пробуждение сил народа, сокрушающих старый мир, но не увидел ее созидательной силы, организующей роли рабочего класса и его большевистской партии. Дав острые сатирические зарисовки ненавистных ему уходящих сил и героические образы двенадцати красногвардейцев, поэт не смог так же убедительно показать, во имя чего свершается происходящее. Заканчивая поэму образом Христа, ведущего красногвардейцев, Блок понимал этот образ не в религиозном значении, а как символ освободительного порыва; однако он вступает в противоречие со всем идейно-эмоциональным смыслом произведения. Это не умаляет огромных художественных достоинств поэмы, но ставит перед композитором задачу некоторого ее переосмысления.

В. Салманов создал яркое, выразительное в целом сочинение, передающее атмосферу романтической приподнятости, революционного порыва и стихийной силы, характерную для поэмы. В то же время, композитор корректно сдвинул некоторые смысловые акценты, приближая трактовку революционных событий к их истинному значению.

Для удачного решения замысла очень важно было найти верный музыкальный язык. Салманов опирается, и это правильно, на различные слои песенных интонаций того времени. Это соответствует особенностям поэмы Блока, совмещающей в художественном единстве разные стилевые истоки. Салманов избегает прямого цитирования, творчески обогащает эти интонации в соответствии со своей авторской индивидуальностью. В результате ему удалось найти органичный и своеобразный музыкальный язык, демократичный, оригинальный.

Советские композиторы далеко не всегда находят верное решение этой сложной проблемы. Немало новых сочинений справедливо упрекают в нарочитости и чрезмерном усложнении музыкального языка. В иных случаях мы сталкиваемся с примитивизмом, нетворческим использованием стертых, перепетых звучаний. Поэтому успешное решение этой задачи Салмановым имеет принципиальное значение, показав один из возможных путей создания нового образного и выразительного музыкального языка.

Драматургию поэмы автор основывает на трех темах, проходящих в развитии через все сочинение. Основной является яркая, своеобразная, очень простая тема двенадцати красногвардейцев, построенная на интонациях, близких революционным песням той поры. Эта тема, ассоциирующаяся с образами героев Октября, является отличной творческой находкой автора и во многом определяет удачу произведения.

Вторая тема — взрывчатая и угловатая тема вьюги — олицетворяет, в соответствии с Блоком, стихию восстания. Но если у поэта образ ветра символизирует стихию человеческих страстей, то у композитора эта тема носит скорее иллюстративный, звукоподражательный характер и воспринимается как буквальная картина бушующей природы. Человек в ней почти отсутствует. Здесь автор хотя и написал выразительную музыку, но несколько обеднил замысел поэта. И все же, неоднократно возникая в оратории, эта тема вносит ощущение стихийной силы, мятежности, вполне отвечая своей драматургической функции.

Тема старого мира, основанная на интонациях мещанского бытового романса и играющая роль контраста, не вполне удалась автору. По-видимому, композитор хотел придать ей иронический оттенок, однако иногда она производит впечатление сентиментальной лирики «всерьез», что вряд ли входило в намерения автора. В поэме есть также ряд эпизодических тем, смыкающихся с тремя основными.

Для раскрытия замысла Салманова, несколько отличного от замысла Блока и, на наш взгляд, более правильного, большое значение имеет драматургическое взаимодействие музыкальных тем. По мере развития поэмы тема вьюги отступает и все большую роль начинает играть развивающаяся тема двенадцати. Появляясь во второй части с оттенком некоторой лихости, она в дальнейшем становится более суровой, а в конце почти смыкается с интонациями строгой и героичной «Марсельезы». Так раскрывается постепенное становление революционного самосознания героев. Этими приемами композитор подчеркивает главенство организованного революционного начала над стихийным. Решающую роль в переакцентировке поэмы играет то, что Салманов завершает ораторию темой двенадцати, перенося в конец (после слов о Христе) несколько строк предыдущего текста Блока и снимая этим условную концовку литературного первоисточника.

Поэма-оратория состоит из шести частей, в которых использован почти весь текст поэмы. Композитор сделал лишь несущественные сокращения, не нарушающие ее строя, и, что гораздо важнее, опустил отдельные строфы, особенно подчеркивающие стихию разгула и анархии.

В первой части — «Ветер» (1-я глава поэмы) сатирически даются образы уходящей России (поп, барыня и другие), чередующиеся с мощной темой вьюги. В конце части, как грозное предостережение, возникает уверенный возглас: «Товарищ! Гляди в оба!», обрывающий свистопляску разбушевавшейся стихии. Эта часть, несмотря на интересные находки, наименее удалась композитору. Большое количество мелких эпизодов не объединяется в единое целое. К тому же, некоторые из них решены средствами внешней иллюстрации.

Энергичная вторая часть — «Двенадцать» (2-я и 3-я главы по Блоку) посвящена героям-красно-гвардейцам. Здесь впервые возникает их тема, дано начало становления их образов. Хорошо контрастируя с первой частью, она является одной из лучших в сочинении.

Не менее выразительна и третья часть — «Старый мир» (9-я глава поэмы). Как и поэт, Салманов начинает ее воспроизведением известной сентиментальной песни «Не слышно шума городского», великолепно звучащей в хоре. В развитии, найденном композитором, раскрывается вся гнилостность поверженного строя. Возникающая в конце части тема старого мира здесь действительно звучит иронически. Интересно отметить, что оркестровое вступление и концовка части, рисующие старый мир, по своему звучанию сходны с темой Одиннадцатой симфонии Д. Шостаковича (1-я часть), раскрывающей аналогичные образы. Два композитора, одновременно работавшие над своими сочинениями, пришли к аналогичным творческим решениям.

Четвертая часть — «Вьюга» (10-я и 11-я главы) продолжает развитие образов красногвардейцев. Превосходно написана пятая часть — «Смерть Катьки» (4-я, 5-я, б-я главы поэмы). Картина лихо мчащейся тройки, бесшабашный разгул героя сменяются драматичной концовкой, в которой с большой силой и задушевностью показана его личная трагедия. Сам эпизод убийства Катьки получился, к сожалению, несколько скомканным. Последняя часть — «Вдаль» (12-я глава) достойно завершает это интересное сочинение, утверждая становление организованного революционного начала.

В новом сочинении В. Салманов показал себя вдумчивым художником, превосходным мастером оркестра и хора. В поэме есть свои недостатки. Не все части в равной степени выразительны. Иногда музыка суховата, некоторые образы решены иллюстративно, временами не хватает большого мелодического размаха. Есть моменты, когда многократные повторы отдельных слов звучат неубедительно и вызывают досаду. Но в целом это сочинение является творческим достижением автора и, несомненно, займет достойное место в концертном репертуаре.

В заключение необходимо отметить очень хорошее исполнение поэмы дирижером А. Стасевичем, хором и оркестром.

В. Волошинов