Концерт Л. Сирота

Второй концерт Лео Сирота—новое утверждение его, как пианиста крупного масштаба, пианиста своеобразного и интересного.

Он дал это почувствовать уже в первом номере программы — сонате Чайковского. История неуспехов этой сонаты общеизвестна, мало-выигрышность ее (монотонное пребывание в одной тональности и проч.) тоже. И то, что передача вчерашнего концертанта сделала это произведение и интересным и значительным, должно быть поставлено в определенную ему заслугу. Хочется выделить прекрасно угаданный темп первой части, мягкость и задумчивость andante и финал, в котором пианист сумел облагородить имеющиеся там пошловатости.

Технические данные и возможности концертанта могли быть оценены в полной мере в вариациях Брамса на тему Паганини.

Максимум внимания аудитории был уделен как и полагается Шопену. Если в трактовке f-moll’ной фантазии кое-с-чем можно было не согласиться (хотелось большей определенности ритма во вступлении, более глубокого понимания центральной части и большей значительности финала), то передача вальса и этюда f-moll показали Сироту как интересного исполнителя гения фортепьяно.

В заключение с большим блеском сыгран листовский «Дон-Жуан», а после чуть не целая программа на бис, восторженно принятая аудиторией.

Выступления таких пианистов, как Л. Сирота, помимо их абсолютной ценности, восстанавливают доверие ленинградцев к заграничным аттракционам, ввозимым Филармонией, — доверие несколько поколебленное прошлогодними выступлениями такого «неудачника от фортепиано», как Мих. Задора (встреченного, кстати, весьма сочувственно некоторой частью ленингр. критики).

ДЭМ