Альфредо Казелла и музыка современной Италии

Крупному итальянскому деятелю и музыканту была предоставлена широкая возможность демонстрировать в лучшем виде искусство, как свое собственное, так и своих современников и соплеменников. Очень хорошие исполнительские силы (квартет им. Страдивариуса, певица Татаринова и огромный симфонический оркестр) гарантировали композитора от художественных неприятностей.

Казелла (родился в 1883 г.) — старый знакомец Москвы. Памятно его участие (лет 15 назад), как клавесиниста, в известном французском ансамбле «старинных инструментов» с Анри Казадезюсом. Тогда он был вполне академичным партнером исполнений авторов XVIII века и более ранних времен. Таким же консерватором он показал себя в рапсодии «Италия» (1909 г.), впервые исполненной теперь под его палочкой. Произведение это, прекрасно использующее оркестр с количественной стороны, несколько утомляет однообразностью красок и гармоний, которые целиком относятся к прошлому столетию. Перегружен звуками также «Исламей» Балакирева, инструментованный Казеллой, — редкий случай пристального творческого внимания иностранца к русскому автору.

В дальнейшем композиторский путь Казеллы, творческий тип которого характеризуется не спокойным и непреклонным органическим развитием, а скачками, резкими уклонами с общей осознанной тенденцией «следить за веком», «не отстать», проходит несколько стадий. К принципиальным новаторам его отнюдь причислить нельзя, о чем свидетельствует его исключительно пестрое по стилю творчество. Эта многоликость его начинается с детских пьес для фортепьяно, с изящнейших миниатюр для оркестра «Pupazzetti», проходит через холодную мистику песен из Р. Тагора и завершается «концертом» для струнного квартета и «Партитой» для ф.-п. с оркестром. В двух последних вещах, написанных в 1923—25 гг., Казелла с большой силой, смелостью и блеском развертывается, как решительный новатор. И тем не менее финал его симфонической партиты насыщен самыми простенькими реминисценциями гайдновского письма.

Как музыкант, Казелла также исключительно многообразен, — он и прекрасный дирижер, и талантливый пианист.

Родственными чертами с композициями Казеллы — смесью гармонических дерзаний с «уважением к традициям», большей частью в национальном плане — отличаются и сочинения других итальянцев, показанные в концертах. На них отчетливее был представлен Риетти, — оригинальным и труднейшим концертом для 5 духовых инструментов с оркестром.

Надо признать, что идеологическая и социальная значимость подобной музыки, при всем ее культурном фундаменте и техническом совершенстве, — невелика. Композиторы не ставят себе больших преобразующих задач, как не ставит их политически господствующий в Европе класс. Они не убедительны, потому что не органичны. А отсутствие собственного стиля сильно сокращает их бытие в искусстве.

Антон Углов