Второй концерт из цикла концертов под управлением Клемперера был посвящен двум знаменитым симфониям Шуберта. В следующем услышим симфонию Гайдна, а потом — естественно — выступит любимица публики «девятая». И так, «к новым берегам»! Вместо прежнего заколдованного круга — Бетховен, Вагнер, Скрябин, Чайковский — открылись горизонты: Бетховен, Шуберт, Шуман, Бетховен и опять Бетховен. Мы деятельно готовимся к празднованию столетия со дня его смерти. Это — с одной стороны. С другой же стороны, вероятно, в такой неизменной преданности XIX веку можно усмотреть и преклонение перед традицией, и трогательный культ: слушать только патентованную столетиями и полстолетиями музыку. Не ради ли этих соображений выписываются из-за границы дирижеры, которые друг за другим, из года в год, показывают как надо исполнять великих гениев. Когда в первый свой приезд Клемперер изумительно воспроизвел четвертую симфонию Брамса, то казалось, что и этого композитора причислят к лику «циклистов». Увы, даже Клемперер не возобновляет в нашей памяти произведения, в котором он показал себя с наивыгоднейшей стороны, и не выходит за грани Шумана.

Вот обещают Клайбера. Быть может, в его программах зазвучит современность?! Если же дальше опять Бетховен и опять «девятая», то когда же и в каком поколении после нас ленинградская публика будет слушать «новое»? И когда же в программах западных дирижеров займут достойное место произведения русских композиторов и русская музыка перестанет быть каким-то восточным пугалом? Ведь в самом деле получается какая-то несуразность: либо иностранные гости считают нас за младенцев или варваров, которых надо учить слушать все те-же великие в прошлом произведения, либо Акфилармония заказывает им такой репертуар, чтобы не затруднять учителей наших работой по разучиванию чего-либо посвежее. Я знаю, что на это скажут: публика, мол, не желает ничего нового. Но ведь при жизни Бетховена публика тоже желала старенькой и знакомой музыки. Так никуда и не сдвинуться?!

Однако, недавно у нас же под управлением того же Клемперера имели успех и Бах, и Брамс, и... Стравинский! Поэтому он смело мог бы показать новые произведения и увлечь публику. Кому же и рисковать (если это риск), как не талантливому, ставшему любимцем публики, дирижеру! Но что-то мешает...

Невеселые мысли, пожалуй, скажут неуместные. Ведь все благополучно: полный сбор, бесконечные вызовы и шумный успех. Значит, больше ничего ж не надо. Не до культурных теперь миссий! Касса и игра на известные имена. Вот и все. Предвижу тысячу знакомых возражений. И, все-таки, утверждаю: положение ненормальное! Конечно, остается только покориться и ждать. И кто знает, не вызваны ли высказанные мысли отчасти тем досадным обстоятельством, что исполнение Клемперером Шуберта далеко не убеждает так, как исполнение им Брамса. Дарование и искусство Клемперера гораздо выше, чем это было проявлено вчера в обеих симфониях.

Игорь Глебов