В Филармонии

В двух сонатных вечерах Артур Шнабель подошел к одной из наиболее доступных и вместе наиболее интересных и глубоких сторон бетховенского творчества. Если в симфониях, мессе и других грандиозных сочинениях монументальность форм, сложность архитектуры и гигантский размах могут заслонить от неискушенного слушателя действительную глубину и красоту бетховенской музыки, то здесь, в сонатах, ничто не препятствует оценить их в полной мере.

Едва-ли будет преувеличением сказать, что бетховенские сонаты — этот удивительный документ беспримерной человеческой жизни — наиболее полно отражают Бетховена музыканта-человека. Именно, здесь на-ряду с общечеловеческим в музыке Бетховена звучит подчас его «личное», интимное, раскрывающее и его гений, и его жизнь в самые значительные ее моменты.

С добросовестностью биографа и мастерством истинного художника Артур Шнабель оживил такие известные, ставшие «своими» для многих, страницы и дал еще раз проникнуться глубиной и остротой бетховенской музыкальной мысли, свежестью жизнеощущения и тем «высоким тоном», который усвоил себе Бетховен по отношению к человеку. Не все одинаково удалась концертанту, но сонаты op. 111, ор. 31 № 1, ор. 78 и 54 сыграны изумительно и исполнение их может быть поставлено рядом с незабываемой передачей четвертого концерта.

Выступивший в специальном концерте под управлением А. Гаука, Н. Метнер с мастерством первоклассного пианиста сыграл свой непомерно трудный и сложный концерт для ф.-п. с оркестром и ряд мелких вещей. Изощренное, головное творчество Метнера явилось резким контрастом бурно-вдохновенной 3-ей симфонии Пащенко, в которой здоровое, жизненное начало бьет через край, чередуя стремительно-яркие эпизоды со спокойной широтой лирических моментов.

Д. М.