Концерты Лондонского оркестра

После прошедших с большим успехом гастролей Бостонского симфонического оркестра крупным событием музыкальной жизни явился приезд в СССР Лондонского филармонического оркестра во главе с его руководителем дирижером сэром Адрианом Боултом и дирижерами Анатолем Фистулари и Джорджем Херстом.

Превосходные музыкально-исполнительские качества коллектива обеспечиваются прежде всего наличием в нем артистов яркой художественной индивидуальности и разносторонне развитой культуры. Назовем концертмейстера группы первых скрипок Гарольда Парфита, концертмейстера группы альтов Генри Александера, концертмейстера группы виолончелей Джона Лонга, Давида Сандемана (флейта), Давида Вулея (гобой), Роджера Бернстингля (фагот), Давида Бравингтона (труба), Уаткина (тромбон), Коквиля (арфа).

Для оркестра характерна высокая культура звука, выражающаяся в безупречности интонационного строя, в устойчивости равновесия между инструментальными группами. Однако следует отметить и некоторые недостатки: не всегда ровную штриховку у струнных, что ощущалось в исполнении Третьей сюиты Баха, и преобладание декламационной манеры над широкой песенностью, что сказывалось в симфониях Моцарта и Шуберта.

В области дирижерской культуры Англия выдвинула в наше время ряд крупных имен, среди которых имена Генри Вуда, Томаса Бичема, Малькольма Сарджента, Джона Барбиролли хорошо известны советским любителям музыки по радиопередачам, механическим записям и по отзывам прессы. С искусством Артура Блисса и Кларенса Рейболда наши слушатели имели возможность познакомиться в концертах прошлого сезона. Ныне наше представление об английской дирижерской культуре как направлении и школе расширяется впечатлениями от выступлений трех представителей различных поколений.

Гастроли оркестра открылись концертом под управлением молодого дирижера Джорджа Херста, музыканта четко очерченной индивидуальности, волевого склада и отличной памяти: всю программу он провел наизусть. При оценке его трактовки немецкой классической музыки следует учитывать особенности звукоощущения, свойственные представителям англо-саксонской музыкальной культуры. Они подчас склонны к преимущественному обозначению линий за счет красок и к несколько замедленному пульсу темпо-ритма. Можно оспаривать исполнительский замысел Херста в воспроизведении сюиты Баха, особенно ее певучей арии на одних струнах, где, на наш взгляд, не хватало расцветки оттенков. Можно не соглашаться с его интерпретацией Четвертого фортепианного концерта Бетховена, требующего, как нам кажется, большей драматизации, в частности, в инструментальных речитативах медленной части. Однако невозможно отрицать присущей этим замыслам своей внутренней логики, а их конкретному воплощению — своей убеждающей силы.

Зато безоговорочно яркой и творчески доказательной была передача Херстом интересной, хотя и не лишенной длиннот, симфонии английского композитора Уолтона — произведения остро экспрессивной звуковой палитры, в котором запомнились и взволнованный драматизм первой части, и причудливый ритм скерцо, и широкое мелодическое развитие медленной части, и своеобразный повествовательный характер финала с необычными сочетаниями реплик струнных и ударных инструментов.

Солисткой концерта выступила пианистка Мура Лимпани, выдвинувшаяся еще в 1938 году на международном конкурсе имени Изаи в Брюсселе, на котором ей была присуждена вторая премия. Игра артистки отличается красивой звучностью и выразительностью фразировки. Лирический элемент безусловно преобладает в ней над драматическим и героическим. Соответственно с этим, более всего удались созерцательные, а не действенные страницы бетховенского концерта.

Большой интерес представило выступление дирижера Анатоля Фистулари, уроженца Киева, темпераментного и инициативного музыканта с очень широким творческим кругозором. Из сыгранных им двух произведений английских композиторов — увертюры Арнольда Бакса к «Плутовской комедии» и «Симфонических этюдов» Аллана Роусторна — все преимущества на стороне первого. Сочная по колориту, увлекательная по движению, полная юмора в духе Диккенса и Теккерея, увертюра Бакса была очень красочно воспроизведена Фистулари. Что касается пьесы Роусторна, то все мастерство дирижера не могло привести к преодолению присущих ей недостатков — чрезмерной растянутости формы и излишне технического характера фактуры.

Центральным звеном программы концерта Фистулари было исполнение Первой симфонии Д. Шостаковича, образцовое по силе и концентрированности исполнительской мысли. Сочетание юношеской свежести и непосредственности музыкальных образов со значительностью и глубиной их драматургического развития, т. е. как раз то, что и составляет своеобразие этой партитуры, послужившей в свое время дебютом крупнейшего советского симфониста, — было передано дирижером с большой впечатляющей силой. Бледнее предстала соль-минорная симфония Моцарта, первой части которой недоставало интимности и проникновенности тона произношения, столь характерных для этой прямой предшественницы шубертовского песенного симфонизма.

По требованию зала талантливый дирижер сверх программы с большим подъемом исполнил «Половецкие пляски» из оперы А. Бородина «Князь Игорь».

В третьем концерте Лондонского оркестра выступил его главный дирижер сэр Адриан Боулт, крупный мастер большого артистического стажа. Его исполнение отмечено продуманностью общего плана, высокой организованностью в управлении ансамблем, спокойствием и выдержкой. Боулт великолепно передает очертания крупной формы, свободно и уверенно решает труднейшую задачу экономного и постепенного использования ресурсов звучности, исподволь подготовляя большие нарастания, логически подводя их к кульминационным моментам пьесы. Это в особенности наглядно раскрылось в исполнении грандиозной до-мажорной симфонии Ф. Шуберта, под палочкой Боулта нигде не оставившей впечатления диспропорции или длиннот. Наоборот. Неспешное развитие мысли, спокойное течение песенно-напряженной мелодии, могучие нарастания и моменты полнейшей статики производили впечатление органического равновесия частей по отношению к целому.

Менее убедило исполнение «Трагической увертюры» Брамса, формально безупречное, но несколько академизированное. Некоторое умаление порывистости в передаче первой темы и замедленный темп, взятый дирижером в разработке, приводил к преобладанию лирического элемента над трагическим, что, с нашей точки зрения, находилось в недостаточном соответствии с авторским замыслом.

Новинкой программы был концерт для скрипки с оркестром английского композитора Уолтона, блестяще сыгранный Альфредо Камполи, хорошо знакомого ленинградцам по превосходному прошлогоднему исполнению скрипичного концерта Артура Блисса. Центр тяжести произведения Уолтона заключается не в тематическом материале, который мало рельефен, а в разнообразной виртуозной фактуре как солирующего инструмента, так и оркестра. И именно с этой стороны партитура была представлена в весьма выгодном свете.

Концерты английских музыкантов проходят с большим успехом, свидетельствуя об огромном интересе советских слушателей к зарубежной музыкальной культуре и о растущих взаимосвязях между советским и британским народами.

В. Богданов-Березовский