Е. Мравинский

О СИМФОНИЧЕСКОЙ МУЗЫКЕ

Моя профессия — самая мирная. Я музыкант.

И хочу, чтобы в моем искусстве люди всегда находили источник добра и света, правды и справедливости.

Мне много лет. Больше тридцати из них я посвятил симфонической музыке. И люблю это трудное дело. Думаю, что сейчас, анализируя положение в симфонической музыке на протяжении многих лет, имею право сказать о том, что наболело у всех нас, музыкантов-симфонистов.

По какому-то странному и неоправданному стечению обстоятельств симфоническая музыка долгое время была пасынком в ряду других видов искусств, в частности — музыки в целом. О песне говорят и пишут много. Все охотно утверждают, что наш народ любит кино, любит театр, любит эстраду.

Симфоническая музыка при этом либо не упоминается вообще, либо, в крайнем случае, относится к разряду музыки, наименее понятной, доступной лишь избранному кругу слушателей (даже появилось особое понятие — «любители симфонической музыки»).

Лучшим подтверждением правоты моих слов может служить хотя бы то, что вы всегда можете найти в газетах и журналах статьи о новых фильмах и премьерах в театрах, отзывы на новые стихи и романы, рецензии на концерты всех без исключения зарубежных гастролеров или на наши эстрадные представления и т. д. Но вы почти никогда не встретите рецензий на премьеры симфоний (как современных, так и тем более классических), или статей, посвященных праздникам и будням симфонической музыки. Я уж и не говорю о том, что все мы, музыканты, ждем не дождемся настоящих, заинтересованных и умных суждений обо всем том, что включает в себя понятие музыкального исполнительства.

Между тем, симфоническая музыка, как и вообще все симфоническое дело, нуждается не только в заботе «сверху» (правительством были приняты все меры для сохранения и дальнейшего развития лучших симфонических коллективов страны). Нужна и повседневная поддержка на местах, нужна правильная и продуманная организация пропаганды симфонической музыки.

Мне кажется, что сегодня сама жизнь выступает в подтверждение правильности сказанного.

Можно ли не замечать, как неизмеримо вырос наш слушатель?

Мой долгий опыт общения со зрительным залом позволяет мне утверждать, что зритель и слушатель ищут сейчас всюду — будь то кино или театр, музыка или концертная эстрада — прежде всего настоящего большого искусства, способного привести в волнение и трепет самые сокровенные струны человеческого сердца. Поэтому народ часто остается глухим к произведению, выраженному даже простыми и, казалось бы, широкодоступными средствами, но малоталантливому, и, наоборот, идет навстречу произведению, часто сложному по форме и содержанию, но рожденному правдой человеческого сердца.

Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить хотя бы историю Восьмой симфонии Д. Шостаковича, которая стала ныне одним из любимейших симфонических произведений и заняла совершенно особое место в нашем концертном репертуаре. Да это и понятно! Что такое, в конечном счете, симфония, как не та же песнь о человеке наших дней, выраженная наиболее совершенными и многообразными средствами, которыми располагает современный симфонический оркестр?

Именно это положение мы с заслуженным коллективом республики — симфоническим оркестром Ленинградской филармонии — моим верным и надежным другом, помощником и партнером — всегда принимали за исходное в каждой нашей встрече со слушателями.

В этом году выдвижение кандидатов на соискание Ленинской премии вызвало, пожалуй, как никогда раньше, особенно горячее, взволнованное и заинтересованное обсуждение у всей советской общественности. Поэтому присуждение Ленинской премии мне я не могу рассматривать иначе, как «вотум доверия» народа, выраженный в моем лице симфонической музыке.

Каждый человек, влюбленный в свою профессию и отдавший ей почти всю жизнь, конечно, не может не считать, что именно его дело — самое главное и самое интересное. Грешу этим и я. Мне так же, как, вероятно, и всем моим коллегам, хочется, чтобы с каждым годом все большее число людей с удовольствием испытывало бы на себе великое и обновляющее воздействие настоящей симфонической музыки. Вкус к ней надо прививать с детства.

Мне думается, что было бы совсем не лишним, если бы школьники средних и старших классов знали, что, помимо увлекательного мира литературных героев, любимых фильмов, радио и телевидения, помимо тех песен, которые они знают, любят и поют в хоровых кружках, есть еще большой и неизведанный, сказочно прекрасный мир музыки без слов, исполняемой совершеннейшим музыкальным инструментом — симфоническим оркестром.

Мне, человеку, занимающемуся симфонической музыкой всю жизнь, сейчас особенно радостно наблюдать растущую тягу людей к искусству больших чувств и глубокого философского осмысления явлений действительности, каким является симфоническая музыка.

В начале этого года в Ленинграде открылась первая в Союзе народная филармония Выборгского дворца культуры. Она располагает, в частности, и самодеятельным симфоническим оркестром, в котором играет около семидесяти музыкантов-любителей. Игра в оркестре не только приносит каждому из его участников радость непосредственного общения с музыкой, но налагает на каждого большие обязательства: быть артистом оркестра — это значит находиться в постоянном творческом общении с большим коллективом; только в кропотливой, согласованной, всеми осознанной работе постепенно рождается настоящий оркестровый ансамбль.

Люди, отдающие этому нелегкому делу время, свободное от основной работы, занимаются им не ради забавы, — они по-настоящему любят музыку и активно участвуют в привитии хорошего вкуса своим многочисленным слушателям. Замечу попутно, что заслуженный коллектив республики — симфонический оркестр Ленинградской филармонии проявил горячую заинтересованность в развитии дела, начатого Народной филармонией Выборгского дворца культуры, и оказывает самодеятельному симфоническому оркестру повседневную деловую помощь и поддержку.

Число профессиональных симфонических оркестров сравнительно с количеством других музыкальных коллективов, к сожалению, всегда невелико. Даже многие крупные города вообще не имеют своих оркестров. И жители их вынуждены довольствоваться слушанием музыки лишь по радио или в грамзаписи.

Думая о концертных планах будущего сезона, нам — мне и оркестру Ленинградской филармонии — очень хотелось бы совершить концертную поездку по городам Советского Союза, в первую очередь по городам, которые не имеют своих симфонических оркестров. Мы знаем, что не всюду найдем помещения, такие же выгодные в акустическом отношении, как, скажем, прекрасные концертные залы Ленинграда, Москвы, Киева... И тем не менее, не забывая о том, что минимум акустических условий является не прихотью специалистов, а необходимой исходной предпосылкой музыки, — мы готовы изменить нашему обычному правилу, чтобы дать возможность всем советским людям приобщиться к сокровищам симфонической музыки.

Мировая обстановка в настоящее время сложна, противоречива и напряженна. Люди и страны прогрессивного лагеря аргументируют свои мирные позиции прежде всего новыми достижениями в науке, технике, культуре.

Советская наука и техника внесли неоценимый вклад в дело мира, осуществив впервые в истории полет человека в космос. Теперь очередь за нашим искусством, справедливо снискавшим в мире славу самого гуманного.

И здесь, мне кажется, нужно использовать все находящиеся в нашем распоряжении возможности — от плаката до симфонии.

В деле прогресса и гуманизма, мира и взаимопонимания между народами язык музыки призван сыграть далеко не последнюю роль.

Основываясь на опыте нашей недавней поездки с оркестром по странам Западной Европы, могу сказать, что симфоническая музыка и наше исполнительское искусство всегда и неизменно покоряли людей, казалось бы, самых непримиримых убеждений.

Музыка — язык сильный и неотразимый. Об этом должны знать и помнить все!