Первый концерт Артура Шнабеля

В программе стояли выдающиеся произведения четырех великих мастеров: Баха, Моцарта, Шуберта и Шопена. Перед слушателями раскрылись четыре мировоззрения, четыре ярких характера, четыре системы мышления. Соната Шуберта (A dur) была воспроизведена Шнабелем с исключительным проникновением в стиль романтической, песенно-картинной, широко и привольно развернутой Шубертовской циклической формы с ее контрастами между простодушной идиллической лирикой и пламенным драматизмом тех страниц, где композитор, как бы нечаянно, в мимолетном, но глубоком раздумьи, остановившись на краю пропасти, созерцает призрак смерти: в ужасе застывает сознание перед вечным вопросом. Весь Шуберт — Шуберт наивных песен и жутких баллад, Шуберт «утренней серенады» и «Двойника», неоконченной симфонии и «Лесного царя» — в этом остром сопоставлении детской непредубежденности и внезапного трепета предчувствий. Как никто чувствует это Шнабель и передает музыку Шуберта как откровение, как новый неизведанный мир ощущений, вскрывая полноту эмоционального содержания там, где, казалось, мирно протекал легкомысленный мелодичный ручеек и где ничто не указывало на близость озера с недостижимым дном.

В суровом дантевском колорите было выдержано исполнение с-moll’ной фантазии Моцарта: тон Шнабеля стал здесь мужественно-напряженным и испытующе-строгим, не теряя, однако, ни сочности, ни гибкости, особенно при передаче гениально найденных Моцартом модуляционных изгибов.

Неисчерпаемо расточителен Шнабель в трактовке прелюдов Шопена, трактовке несколько непривычной для тех, кому шопеновская музыка доступна лишь в томном преломлении, в атмосфере увядания и умирания.

Радостно, в плане остроумyо развертываемой беседы, время от времени превращающейся в спор, прозвучал «итальянский концерт» Баха — произведение почти двухсотлетней давности, совершенно не утратившее обаяния свежести и непосредственности. С исключительным мастерством и глубокой задушевностью выражения было сыграно andante. Поразительно многообразие оттенков трели у Шнабеля. Поразительно его уменье в использовании эффекта потухания и истаивания звуков. Но всего поразительнее жизненная простота и естественность фразировки и ласковость звучания. При этом все богатство выражения направлено вглубь, на сущность и смысл музыки, а не на внешне виртуозные эффекты и не на обольщение публики блестящими каскадами звуков. Шнабель в высшей степени серьезный и вдумчивый художник. Он сочетает импровизационную свободу и непринужденность речи с мудрой стилистической расчетливостью и с проникновенностью в характер исполняемого: четкая выкованная форма таится и за эмоциональной взволнованностью и за идиллически наивным простодушием. Шнабель — музыкант глубокой и устойчивой культуры. Понять его — значит обогатить свое я.

Игорь Глебов