Берлинский концертный сезон.

Шаляпин—Баттистини—Клемперер—Оскар Фрид
(От специального корреспондента «Красной Газеты»)

Шаляпин выступил в этот свой приезд в Берлин в театре Государственной оперы, которая никому, за все свое столетнее существование, не сдавалась под концерты и впервые сделала исключения теперь для Шаляпина.

Я думаю, что стены богато и безвкусно раззолоченного оперного зала никогда не потрясались такими овациями, да и не ждали они, что их немецкий „штиль“, привыкший к скучному порядку однообразных и монотонных голосов и напевов, вдруг вздрогнет от мощного призыва „Дубинушки“, или от громовых раскатов хохота „Блохи“, или грозных и жутких мотивов „Псковитянки“...

Через несколько дней в Большом зале Филармонии слушал Баттистини.

На эстраду мелкими шажками выбежал среднего роста старичок и улыбнулся встретившему его аплодисментами полупустому залу. Его лицо и добродушная улыбка, как бы говорили:

— Вы удивляетесь, что мне 78 лет, а я все еще пою. Так вот послушайте!
И он запел..!

Леонкавалло, Доницетти, Масканьи, Верди... Чудные, старые мотивы. Но какая-то потусторонняя сила настойчиво навевает музыку Аренского и слова Тургенева: „Как хороши, как свежи были розы“… Вот так и теперь на эстраде вместо „роз прошлого“ — человек, а в горле у человека граммофонная пластинка, иголка притупилась, пластинка хрипит, и кашляет... И вместо восхищения, восторгов, поклонения — теперь грустные мысли о гениальном певце, который не сумел во-время уйти с эстрады и стал жертвой оскорбительного любопытства толпы, пришедшей посмотреть на 78-летнего старца, который... „поет"...

Отто Клемперер накануне своего первого концерта дал большие интервью о своих планах, в которых сказал, что в скором времени его ожидает вновь радостная поездка в Москву и Ленинград, где выступления являются для него большим художественным наслаждением...

В Филармонии Клемперер продирижировал Девятой симфонией Малера. Эта симфония кажется мне самой скорбной из всех Малеровских творений. В передаче Клемперера она еще более сгустилась и порой казалось, что большая темная туча, полная звуков, надвинулась на аудиторию и только последняя часть симфония (adagio) немного рассеяла сгустившийся мрак. Клемперер, конечно, имел совершенно ленинградский успех и у берлинской публики.

Оскар Фрид об‘явил цикл из 12 концертов и в первый же вечер сыграл „Жар-Птицу“ Стравинского с громадным под‘емом, которого у него и в помине не было во время его гастролей в Москве и Ленинграде. С меньшим успехом сыграл он вторую симфонию Бетховена. Солистом концерта был пианист Николай Ламбинон, человек с лицом, до малейших граней схожим с Бетховеном, но с талантом учителя музыки.

Александр Пeтров,
Берлин, 10/Х.