Каравайчук Олег Николаевич – композитор, пианист.

Лека Каравайчук. Предположительно, первая половина 1930-х годов.
© Архив Санкт-Петербургской филармонии им. Д. Д. Шостаковича

Олег Каравайчук родился в Киеве. Еще до войны семья перебралась в Ленинград, где мальчик, проявляя редкие музыкальные способности, поступил в особую детскую группу при Ленинградской консерватории, открытую по инициативе Самария Савшинского. У него Каравайчук и учится сначала здесь, потом в открытой в августе 1936-го Специальной музыкальной десятилетке, а после войны и в консерватории, которую оканчивает в 1951 году. Но все эти обычные биографические детали, кажется, не имеют большого значения в жизни музыканта. Он сочиняет с детства не только музыку, но и свою судьбу. Странную, ни на кого не похожую, судьбу музыканта-отшельника, безумного гения.

Олег Каравайчук. Предположительно, середина 1930-х годов.
© Архив Санкт-Петербургской филармонии им. Д. Д. Шостаковича

Он знал о своем величии. Сравнивал себя с Гоголем: вслух, внешне – с длинным гоголевским носом, острыми чертами лица и высоким, срывающимся голосом. Внутри, про себя – с гоголевскими гениальностью и сумасшествием. Голос Каравайчука и вправду был необычным, не только лишенным гендерных признаков, но по тембру и интонациям похожим, вероятно, на какой-то диковинный музыкальный инструмент, существующий лишь в воображении Каравайчука. Он любил Моцарта и Вагнера, знал музыку, записанную их рукой на вполне материальную бумагу, благодаря чему она жива и сегодня. Но сам нотной бумаги не признавал. Вся музыка была у него в голове, а концерты становились одной длинной импровизацией. Она казалась абсолютно спонтанной, лилась, словно создаваемая в соавторстве с кем-то там наверху, невидимым, божественным. Он и сам был как бы невидим, невероятно худ, почти бесплотен. Лишь неизменный берет становился знаком его присутствия по эту сторону мира. На концертах границу между собой и внимающими ему смертными обозначал закрытыми глазами, а в последние годы и вовсе надевая на голову мешок или наволочку. Было ли это естественным жестом самоизоляции или эпатажем, который стал непременным компонентом его иррационального образа?

Источник изображения: lenfilm.ru

Любое появление композитора на людях, не только в концертах, превращалось в отрежиссированный неведомым автором перформанс. Его финальной точкой стало прощание с Олегом Каравайчуком, прошедшее в помещении Каменного театра на Крестовском острове: гроб с телом отсутствовал, и режиссер Андрей Могучий, к спектаклю которого Каравайчук писал когда-то музыку, вел гражданскую панихиду в отсутствии покойного.

Музыка Олега Каравайчука звучала не только в театре. Его очень любили кинорежиссеры. Первый фильм, к которому Каравайчук написал музыку, «Алеша Птицын вырабатывает характер», был снят в 1953-м, последний – «Темная ночь», в 2001-м. В фильмографии (около 150-ти художественных и документальных фильмов) не только картины Киры Муратовой («Короткие встречи»), Ильи Авербаха («Монолог», «Чужие письма»), но и приключенческие, производственные, бытовые и военные ленты. Несколько раз Каравайчук и сам снялся в эпизодах: в картинах Владимира Бычкова сыграл музыканта («Город мастеров») и юродивого («Житие и вознесение Юрася Братчика»). О самом композиторе тоже снимали фильмы.

Публичные выступления Каравайчука изредка проходили с начала 1990-х в зале Генерального штаба и в Капелле, в Большом драматическом театре и в Музее Исаака Бродского на площади Искусств. Но в здании по соседству, в Большом зале Филармонии, концерты он не давал. Играл Олег Каравайчук здесь лишь в детстве: 6 мая 1936, когда учился в особой детской группе Ленинградской консерватории, и 8 апреля 1937, на отчетном концерте Специальной музыкальной школы десятилетки. И хотя в этих концертах принимали участие, среди прочих, такие в будущем знаменитости, как Даниил Шафран и Лазарь Берман, самым «особым ребенком» среди них все же, как показала жизнь, был Олег Каравайчук.

Источник изображения: kinopoisk.ru

На своем дебютном филармоническом выступлении он исполнял пьесы Моцарта и Шумана, а уже в 1937-м, наряду с Адажио Моцарта и этюдом Шопена (номер не указан, но любой из этюдов свидетельствует о виртуозности юного музыканта), исполнил свой «Китайский танец». Колыбельную для виолончели и фортепиано композитора Каравайчука в этом же концерте сыграл его соученик Даня Шафран. Через две недели Шафран играл «Колыбельную» в Большом зале Московской консерватории, за роялем был автор, 9-летний Олег Каравайчук.

Источник изображения: kino-teatr.ru

В Большом театре, 26 мая 1940 года он выступит на заключительном концерте «Показа искусства Ленинграда в Москве», наряду с Мравинским и его оркестром, Капеллой, именитыми артистами Кировского/Мариинского театра и Театра драмы имени Пушкина (Александринского). Рецензент напишет в «Ленинградской правде» (от 27.05.1940):

«...Когда было об’явлено выступление композитора Олега Каравайчука, трудно было многим москвичам представить, что сейчас на сцену выйдет маленький мальчик. Но вот под аккомпанемент автора ученик Консерватории юный скрипач Зондерегер исполнил романс для скрипки с фортепиано, написанный Каравайчуком, и зрители, тепло и с любопытством встретившие ученика школы одаренных детей Ленинградской консерватории, провожали его шумными аплодисментами».

В марте 1962 года музыкант выступит в Малом зале филармонии: его имя стоит в списке участников дневного концерта-лекции, посвященной музыке Прокофьева и Глиэра. Что играл Олег Каравайчук из программы неясно, но в любом случае едва ли это событие стало значимым в его биографии.

И. Р.