Концерт из произведений ленинградских композиторов

Ленинградские композиторы создали за годы Отечественной войны немало произведений во всех музыкальных жанрах. Вполне естественно поэтому стремление показать Советскому слушателю лучшее из этих произведений.

Нужно ли доказывать, как важно для роста каждого композитора услышать свои произведения на концертной эстраде, как значительна может быть роль Филармонии в дальнейшем под’ёме нашего музыкально-творческого движения.

Тем более досадно, что первый симфонический концерт, посвящённый сочинениям ленинградских композиторов, оказался малоудачным. Прежде всего, вряд ли верна самая идея выделить ленинградских авторов в отдельный концерт. Производственные условия подготовки каждого симфонического концерта ограничивают возможность тщательной отделки на репетициях большого числа новых сочинений. Поэтому принципиально гораздо правильнее сочетать симфонические новинки с уже игранными, хорошо знакомыми оркестру произведениями. Такое построение программы значительно облегчило бы и её восприятие слушателем, дав весьма поучительный материал для сравнения с классическими шедеврами. Надо было более строго отнестись и к исполнению программы. Между тем, прекрасный филармонический оркестр на этот раз играл откровенно плохо, как бы нехотя. Во время исполнения неоднократно ощущалась ритмическая неустойчивость, наблюдалось опаздывание отдельных групп. Интонация медных была нечистой, а иногда просто коробила слух. Возможно, именно неотзывчивость оркестра заставляла дирижёра иногда замедлять темпы быстрых частей, что пагубно отражалось на их художественном воздействии.

Центральным номером программы явилась 5-я симфония М. Штейнберга. Это произведение было написано автором в далёком Ташкенте и занимает весьма своеобразное место в советской симфонической литературе. Народы советского Востока в своём музыкальном развитии не вышли за стадию одноголосия. Между тем, мышление советского человека настоятельно нуждается в более многообразных, более богатых средствах музыкального выражения. Как применить современную европейскую музыкальную технику к традиционным национальным образам Узбекистана, как сделать симфоническую культуру понятной и близкой узбекскому народу — такова была серьёзнейшая проблема, которую в определённой степени удалось разрешить Штейнбергу.

В основу своей 5-й симфонии Штейнберг положил известное письмо узбекского народа товарищу Сталину. Тем самым он придал симфонии программный, собственно, даже сюжетный характер. В качестве тематического материала своей симфонии Штейнберг использовал большое число узбекских народных песен различного склада и времени возникновения — от глубочайшей древности до наших дней. Тем самым он придал симфонии повествовательный характер рапсодии.

При осуществлении этого замысла Штейнберг проявил тонкое стилистическое чутьё и выдающееся оркестровое мастерство. Несмотря на использование всего сложного арсенала новейшей техники, Штейнберг сохранил совершенно ясными и выпуклыми народные темы, а также удачно сочинил несколько оригинальных мелодий в народном духе. Благодаря этому стало возможным лёгкое восприятие симфонии узбекским слушателем, даже самым неподготовленным.

Безусловно интересна по материалу и его умелой трактовке симфония Штейнберга и для европейского слушателя. Но слишком прямолинейно связанная с программой и лишённая вне Узбекистана прочных ассоциативных связей, она производит (особенно во второй и третьей частях) впечатление чрезмерной растянутости и структурной расплывчатости. Вероятно, для того чтобы это произведение смогло занять своё место в советском симфоническом репертуаре, следовало бы подумать о создании её второго, более сжатого и лаконичного варианта.

Большой интерес вызвала исполненная вокальная пьеса «Ночной патруль» О. Евлахова, созданная в дни блокады в осаждённом городе. В ней молодому автору удалось остро воплотить суровый колорит величественного в своей борьбе героического города. Особенно впечатляет исключительный, почти пластически осязательный образ притихшего, но готового к отпору ночного Ленинграда. Несколько слабее средний маршевый эпизод.

Но если эти два произведения вполне показательны для творческой работы ленинградских композиторов в годы Отечественной войны, то две другие исполненные вещи отнюдь не заслуживали включения в симфоническую программу.

«Концертная сюита» Евлахова представляет собою механическое сочетание четырёх друг с другом ничем не связанных частей, из которых некоторой оригинальностью отличается лишь одна вторая. Впрочем, вполне возможно, что неблагоприятному впечатлению от первой части в немалой степени способствовал медленный темп, исказивший её характер токкаты. Бледным показался и исполненный при участии автора дивертисмент для фортепиано и камерного оркестра В. Желобинского, слишком салонный и легкомысленный для академической эстрады и слишком вялый и пресный для развлекательного жанра.

Полноценно играл оркестр только симфонию Штейнберга, и здесь дирижёру И. А. Мусину удалось отлично передать своеобразный узбекский характер и колорит. Выразительно исполнил вокальную партию «Ночного патруля» А. Модестов.

Остаётся надеяться, что и Филармония, и союз советских композиторов из ошибок первого симфонического показа произведений ленинградских авторов сделают необходимые выводы.

Проф. С. Л. Гинзбург