Первый симфонический концерт

После летнего перерыва возобновилась деятельность Ленинградской филармонии. Положено начало содержательной концертной жизни нашего города.

В этом сезоне, как и в предыдущие годы, у нас выступят уже зарекомендовавшие себя новые исполнительские силы, воспитанные советскими консерваториями. Наряду с крупными мастерами старшего поколения большое место будет отведено представителям советской дирижерской школы. В создании этой школы и подготовке кадров наших дирижеров немалая роль принадлежит выдающемуся симфоническому коллективу — оркестру Ленинградской филармонии. Высокие художественные традиции этого оркестра способствовали воспитанию таких дирижеров, как А. Гаук, Е. Мравинский, А. Рабинович и другие.

Новый сезон в Филармонии открылся симфоническим концертом под управлением заслуженного артиста республики Е. Мравинского.

В первом отделении концерта, открывшемся торжественными звуками «Интернационала», были исполнены симфоническая фантазия «Буря» и 1-й фортепианный концерт Чайковского (солист — лауреат международного конкурса пианистов Я. Флиер). Все второе отделение заняла редко исполняемая у нас 5-я симфония Г. Малера.

Впечатление от программы постепенно нарастало. Начало исполнения «Бури» Чайковского (поэтические картины моря) показалось вялым, холодноватым. Дирижер Мравинский еще «искал» здесь нужных ему красок, как бы «прислушиваясь» к звучанию оркестра. В дальнейшем ему удалось глубже проникнуться настроением гениальной музыки. Певучие, страстные темы любви главных героев этого произведения — Миранды и Фернанда — приобрели в истолковании дирижера подлинно шекспировскую напряженность.

За «Бурей» последовал фортепианный концерт. Первый концерт Чайковского для рояля с оркестром — произведение популярнейшее, любимое широкими слоями слушателей. Пианист Флиер — крупный виртуоз, с исключительной свободой владеющий роялем. Для его рук и пальцев нет непреодолимых трудностей.

В отдельных моментах рояль у Флиера приобретал краски оркестровых инструментов, как бы соперничая с оркестром. Это придавало исполнению подлинный блеск. По-новому, очень свежо и убедительно прозвучала первая тема первой части концерта, образуя единую мелодическую линию, обычно раздробляемую пианистами на отдельные куски.

Вместе с тем игра Флиера, а, главное, самое толкование музыки концерта Чайковского во многом показалось дискуссионным. Пианист излишне манерно, с вычурными оттяжками играл наиболее драматическое, напряженное место из первой части концерта, где аккорды рояля доминируют над всем оркестром. Жизнеутверждающее, решительное «высказывание» Чайковского тем самым здесь потеряло свой волевой оттенок. Мало проникся пианист и очаровательной простотой, реализмом музыки заключительной части концерта, построенной на народной мелодии. Эта часть была сыграна с излишней аффектацией, порывисто, нервно — недостаток, по-видимому, вообще свойственный Флиеру. Не случайно здесь более всего ощущался внутренний разлад пианиста с оркестром и дирижером, которые, как нам кажется, глубже поняли идею финала этого произведения.

Наиболее ярко из всей программы прозвучала 5-я симфония Малера. Характер этого философски сложного произведения объясняется стремлением выдающегося австрийского композитора противопоставить себя — художника — уродливой капиталистической действительности. Малер — крупнейший европейский симфонист второй половины прошлого и начала нынешнего столетия (умер в 1911 году). Во многом его музыка носит автобиографический, а потому, быть может, особенно взволнованный, острый характер

В своей 5-й симфонии Малер также апеллирует к широким массам слушателей, подчеркивая ужас и гнет окружавшей его действительности. Это особенно чувствуется в первой части симфонии — траурном марше и в своеобразном венском вальсе, насыщенном горькой иронией. В музыке последней части симфонии звучит протест, достигающий трагического оттенка.

Для оркестра и дирижера исполнение малеровской симфонии явилось трудным испытанием. Оно было с честью выдержано. Сложная партитура раскрылась перед слушателями с убеждающей ясностью и глубиной. Дирижер Мравинский и оркестр Филармонии показали, что овладение труднейшим симфоническим стилем Малера — дело вполне реальное. Огромный творческий темперамент Мравинского, ого выразительный волевой жест, сила исполнительского замысла, — все это способствовало глубокому впечатлению от передачи симфонии.

На высоком уровне оказалось мастерство оркестра в целом и отдельных его исполнителей, (например, талантливого трубача И. Воловника, отлично исполнившего трудные соло в симфонии).

В. Музалевский