Блажков Игорь Иванович – украинский дирижер.

© Архив Санкт-Петербургской филармонии им. Д. Д. Шостаковича

Высокий, чуть сутулый, неулыбчивый, с плавной, на украинский манер, речью, в любую секунду способной перейти в запальчивую скороговорку, киевлянин Игорь Блажков не походил на артиста. Да и вряд ли себя таковым ощущал. Он был ученым, страстно влюбленным в свою науку. Наукой его была музыка. Он исследовал неизведанные территории, продвигаясь в глубь веков и открывая современность. Переживавший в 1960-е годы расцвет киевский авангард был во многом сформирован участием Блажкова – первого исполнителя сочинений Грабовского, Сильвестрова, Скорика.

Для себя новую музыку XX века студент Киевской консерватории (дирижерский класс Александра Климова) Игорь Блажков открыл, слушая по приемнику передачи западных радиостанций, в частности, программы фестиваля «Варшавская осень». «Поймать» их можно было только на УКВ (ультракоротких волнах). Низкое качество трансляции (официально в СССР все эти радиостанции числились запрещенными) не помешало огромному впечатлению от новизны. Особенной любовью молодого музыканта стал Игорь Стравинский. С конца 1930-х имя композитора появлялось в афишах крайне редко, а сам автор, покинувший Россию еще до революции 1917-го, числился в официальной культуре как человек, променявший Родину на славу и благополучие. То, что именно Стравинский во многом определил музыкальный ландшафт века, в расчет не принималось.

Сюиту из «Жар-птицы» Стравинского Блажков задумал исполнить с сокурсниками и тут же лишился именной стипендии Чайковского и студенческого билета. В консерватории Блажкова всё же восстанавливают, а на госэкзамене в 1959 году он дирижирует «Жар-птицу». Упорство и бескомпромиссность во всем, что связано с музыкой, будет свойственно ему и впредь.

«Год спустя, – вспоминал Блажков, – я написал Стравинскому письмо, и тоже без всякой задней мысли. Ну а что тут такого? Юноша, увлеченный Стравинским, пишет, чтобы выразить свое восхищение. Как раз в то время в консерватории занимались украинцы из Канады. Я с одним из них очень дружил и передал ему письмо Стравинскому, без адреса. Попросил – узнай адрес, надпиши и отправь. Что и было сделано. Написал я в 1960-м, а Стравинский мне ответил в 1961-м».

По просьбе Блажкова Стравинский присылал ему свои партитуры, с которыми тут же знакомились единомышленники молодого музыканта. Стоит ли сомневаться, что переписка была под бдительным оком КГБ, к тому же музыковед, первая жена Блажкова Галина Мокреева (она погибнет в 1968-м) посмела опубликовать в польском журнале ’’Ruch Muzyczny’’ статью о молодых украинских композиторах-авангардистах. Работы лишается и она, и Блажков, который в 1958–1960 был ассистентом главного дирижера Государственного оркестра Украинской ССР  Натана Рахлина.

Как ни странно, но именно Стравинский «способствовал» началу многолетнего сотрудничества Игоря Блажкова с Ленинградской филармонией. «Хрущевская оттепель», обозначившая пределы допустимого увольнением Блажкова, всё же демонстрировала немало либеральных послаблений. Один за другим в СССР приезжают западные оркестры – Филадельфийский, Бостонский, Нью-Йоркский, Оркестр Французского Радио, и в программе каждого из них обязательно есть Стравинский. Приехать на родину предлагают и композитору – на 8 и 9 октября 1962 года намечено его выступление в Большом зале с Симфоническим оркестром филармонии. В коллективе играет поколение музыкантов, не знакомых с партитурами Стравинского. Ударить в грязь лицом Страна Советов не может. Отрепетировать программу заранее приглашают Геннадия Рождественского, он не может и предлагает, как специалиста по Стравинскому, Игоря Блажкова, с которым познакомился во время киевских гастролей. Ленинградская филармония предложение принимает. И никому неизвестный дирижер Блажков начинает репетировать.

«Оркестр тогда гастролировал в Сочи, – рассказывает Блажков в одном из интервью, – играли какую-то садовую музыку, увертюры Россини, что-то такое. Так что я к ним летал, один такой концерт тоже продирижировал, чтобы заработать, и заодно репетировал программу к гастролям Стравинского».

В программе была и «Жар-птица», с которой всё и начиналось.

Очевидцы утверждают, что, едва появившись в Большом зале, Игорь Федорович Стравинский спросил: «А где Блажков?». Конечно, и на репетициях, и на концерте Блажков был, а 26 декабря 1962 года он впервые становится за пульт Заслуженного коллектива с программой из сочинений Шимановского и Кодаи. Так начинается важнейшая страница в биографии музыканта. Евгений Мравинский берет его ассистентом-стажером – и в аспирантуру консерватории, и в свой оркестр, с которым Игорь Блажков работает до 1968 года. В его судьбе будет много коллективов, но, перейдя порог 80-летия, Блажков и сегодня во всех интервью возвращается к воспоминаниям о Ленинградской-Петербургской филармонии. Вероятно, это было самое счастливое время в его жизни.

© Архив Санкт-Петербургской филармонии им. Д. Д. Шостаковича

Классика в репертуаре Блажкова – редкость, у нее немало опытных интерпретаторов. Его стихия – музыка ХХ века. Под управлением дирижера впервые звучат партитуры ленинградских композиторов – Тищенко, Слонимского, Белова, Успенского, Гринблата, Мнацаканяна. Он знакомит ленинградскую публику с сочинениями украинцев Леонида Грабовского, Валентина Сильвестрова. Исполняет впервые «Чудесный мандарин» Бартока и Виолончельный концерт Хиндемита (солирует Анатолий Никитин), дает советские премьеры симфоний № 3 американца Уильяма Шумана и фортепианного концерта Барбера (солист Игорь Жуков).

Здесь, в Ленинграде, Блажков знакомится с Бенджамином Бриттеном, впервые приехавшим в Большой зал с тремя концертами на Фестиваль английской музыки в марте 1963 года. Через год, накануне советской премьеры (концертного исполнения) оперы «Питер Граймс», прошедшей в Филармонии под управлением Джемала Далгата, Бриттен и Блажков дирижировали в одной программе, солировал Мстислав Ростропович: в I отделении под управлением Блажкова звучали симфонические вариации для солирующей виолончели с оркестром «Дон Кихот» Рихарда Штрауса, во II отделении под управлением Бриттена – его Симфония для виолончели и оркестра. С Ростроповичем Блажков еще выступит в Большом зале с премьерами концертов Бориса Тищенко и Бориса Чайковского. С Бриттеном с тех пор он будет поддерживать переписку, а в апреле 1980 года представит в Ленинградской филармонии – впервые в СССР – драматическую кантату Бриттена «Федра».

Важным событием тех лет стало знакомство с Шостаковичем. В интервью 2017 года для Colta.ru Блажков рассказывает:

«Мы познакомились в 1965 году. Я дирижировал в Колонном зале Дома союзов любопытной программой, в которой звучали ‘’Симфонические фрески’’ Грабовского. А Дмитрий Дмитриевич очень любил слушать новые сочинения молодых композиторов, никогда их не пропускал. И Грабовского он знал.
В общем, после окончания концерта он подошел знакомиться. Я, помню, ужасно растерялся. А он ведь был очень застенчивым человеком. Протягивает так робко руку: ‘’Шостакович, Дмитрий Дмитриевич’’. Смешно… Я же вижу, что это Шостакович!
Я тогда работал в Ленинградской филармонии, а это настоящий храм Шостаковича. Постоянно звучали премьеры его новых симфоний под управлением Мравинского, а меня заинтересовали его ранние симфонии, Вторая и Третья – они в последний раз звучали в конце 1920-х – начале 1930-х, были страшно разруганы и с тех пор не исполнялись. Я загорелся и их исполнил».

В 1965–1968 под управлением Блажкова прозвучали не только симфонии № 2 и № 3, но и ранние «опальные» сочинения Шостаковича, премьеры которых когда-то прошли в Большом зале: сюита из балета «Болт» (17 января 1933-го ее исполняли под управлением Александра Гаука в первом авторском концерте композитора), сюита из оперы «Нос» (филармонический оркестр под управлением Николая Малько играл ее 26 мая 1929 года еще до театральной премьеры). Впервые 13 декабря 1965 года Игорь Блажков представил «Пять фрагментов для оркестра» Шостаковича – прежде неизвестное сочинение 1935 года.

Ремарка «1-е исполнение» в программах Игоря Блажкова относится не только к музыке современной. С не меньшим интересом он исследует и забытые, а то и просто незнакомые партитуры прошлого. Много лет работает в архиве Киевской консерватории, где после войны будет храниться вывезенная из Германии коллекция нотных рукописей Берлинской певческой академии, включая личный архив Иоганна Себастьяна Баха (в 2001-м ее вернут Германии). Архив был скрыт от широких глаз, но доступ к нему можно было получить по специальному разрешению. Блажков часами просиживал здесь, изучая старинные манускрипты. Неизвестную музыку прошлых веков он находил и в ленинградских библиотеках. Вивальди, Бах, Гендель, Телеман соседствовали с новой музыкой в его филармонических программах с самого начала. 31 мая 1965 года, рядом с Третьей симфонией Шостаковича в афише Блажкова стоят увертюра к опере «Агриппина» Генделя, Пятый Бранденбургский концерт Баха и премьера в СССР псалма Beatusvir (Блажен человек) Монтеверди.

Уже позднее с пометкой «впервые в СССР» он исполнит в Большом зале мессу «Терезия» Гайдна и его Te Deum (1979), двухорный концерт для оркестра Иоганна Себастьяна Баха и Симфонию № 6 Карла Филиппа Эммануила Баха (1980), ораторию Кариссими «Иевфай» в собственной инструментовке (1982), мотеты Рамо, псалом Генделя “Dixit Dominus Dominomeo” и несколько опусов Доменико Скарлатти (1985), Miserere Перголези (1987).

С 1960-х программы старинной музыки Игорь Блажков чаще всего представляет с Ленинградским камерным оркестром (камерный оркестр ЗКР). Вместе музыканты много выступают и в Малом зале, исполняют монографические программы, посвященные Телеману, Пёрселлу, Перголези, Рамо, Бортнянскому (иногда с пометкой «все сочинения исполняются впервые»). Играют и музыку ХХ века. Репертуарная политика камерной филармонической площадки позволяет себе больше гибкости и вольности, чем парадный Большой зал. Здесь с Ленинградским камерным оркестром Блажков исполняет и совсем радикальных авторов – Андрея Волконского, Эдисона Денисова и Айвза, Вареза, Веберна, Булеза и Шенберга.

5 апреля 1967 года под управлением Игоря Блажкова впервые в СССР Заслуженный коллектив играет в Большом зале додекафонный опус Арнольда Шенберга «Музыка к киносцене». Это становится последней каплей, переполнившей терпение начальников от культуры. Не может нравиться и данный Шенбергом подзаголовок к сочинению – «нависшая опасность, страх, катастрофа». Это выглядит вызовом и никак не вписывается в счастливую советскую действительность.

Наверняка далеко не все слушатели были довольны экспериментами Блажкова. Возможно, что и не все оркестранты разделяли его любовь к авангардистам. Во всяком случае, на Ленинградскую филармонию в высшие инстанции поступила жалоба на репертуарный перекос в сторону модернизма. Отдельный пункт постановления Пленума ЦК КПСС по вопросам идеологии относился к Блажкову. Конечно, по сравнению с недавним прошлым, времена были «вегетарианские», и мера, принятая по отношению к дирижеру, выглядела в глазах людей, ее принимавших, вполне гуманной. Его всего лишь уволили из Ленинградской филармонии, несмотря на заступничество Мравинского. В программу своего последнего концерта в Большом зале 6 и 7 января 1968 года Блажков включает симфонию № 13 «Бабий Яр» Шостаковича.

Он уезжает в Киев, работу получает с трудом – в 1969-м его берут главным дирижером Киевского камерного оркестра (вместо Антона Шароева, основавшего коллектив в 1963-м). Себе не изменяет, по-прежнему составляя изысканные программы из забытого прошлого и неизвестного настоящего. Отношения с оркестром складываются непросто (Игорь Иванович вообще сложный человек), в 1976-м находят и повод расстаться с дирижером: второй брак Блажков оформляет не только в ЗАГСе, но венчается в церкви, о чем доброжелатели немедленно ставят в известность начальство Укрконцерта. На совершение религиозного обряда в атеистической стране были обязаны реагировать. Блажкова увольняют. Оставшись без постоянной работы, он ездит с концертами в другие города. 12 марта 1977 года, через 9 лет после «отлучения», дирижирует Заслуженным коллективом в Большом зале Ленинградской филармонии. Теперь его сюда приглашают сначала раз в сезон, а потом и чаще. Современную музыку ему разрешают ставить в программы с осторожностью. Из премьер почти сплошь сочинения старых мастеров, монографические концерты Блажков посвящает Вивальди, Доменико Скарлатти, Рамо (у них 300-летние юбилеи), Гайдну. В марте 1981 года Блажкову позволяют сыграть концерт к десятилетней годовщине смерти Стравинского. Повод держится в уме, на афише не указывается. Но с редким вкусом составленная программа (ЗКР и Латвийский хор) несомненно, мемориальная – «Ода памяти Наталии Кусевицкой», Вариации памяти Олдоса Хаксли, Introitus памяти Томаса Элиота, Pater Noster для хора, музыка балета «Орфей» и, в завершение, Requiem Canticles («Заупокойные песнопения»).  Сделать такую сложнейшую программу из позднего Стравинского – истинное подвижничество для дирижера (как и для всех исполнителей).

Раннюю кантату Стравинского «Звездоликий» (написанную в 1912-м на стихи Бальмонта) в Большом зале исполняют впервые в СССР под управлением Игоря Блажкова в марте 1982 года в концерте к 100-летию композитора. В этом же концерте есть и опера-оратория «Царь Эдип», последний раз звучавшая в Большом зале 18 мая 1929 года под управлением Эрнеста Ансерме. Юбилейный концерт из камерных опусов Стравинского (программа составлена виртуозно, изысканно) Блажков проводит и в Малом зале.

В мае 1987 года Игорь Блажков приезжает в Большой зал на три концерта с Государственным симфоническим оркестром Украинской ССР. Он только что получил должность главного дирижера коллектива и сразу же отправился на гастроли в Ленинградскую филармонию. Из премьер – концерт для оркестра украинского композитора Ивана Карабица. Из западной классики – Берлиоз, Сибелиус и Бетховен. Из русской музыки – Мусоргский («Картинки с выставки»), Римский-Корсаков («Светлый праздник»), Мясковский (симфония № 21), Прокофьев («Сказка про шута» и фортепианный концерт № 3 с Николаем Петровым). Отдельным событием становится концертное исполнение оперы Стравинского «Мавра», на которое собирается весь город.

В следующем сезоне Игорь Блажков дает в Большом зале два концерта с Ленинградским камерным оркестром: 21 ноября 1987 года представляет программу из старых итальянцев – Дуранте, Вивальди и Перголези (не обходится без премьер), 21 марта 1988 года – «Страсти по Луке» Телемана. После этого концерта его имя вновь исчезает с афиш Большого зала. После ухода из жизни Мравинского Филармония кажется ему чужой, разоренной, и Блажков, не желая примириться с тем, что жизнь продолжается, со свойственной ему прямотой заявляет об этом публично. Неудивительно, что в Ленинград его больше не приглашают.

Дирижер продолжает работать со своим киевским оркестром, в 1991 году меняющим в названии Украинскую ССР на Украину, а в 1994 году получающим статус Национального симфонического оркестра страны. Как раз в это время Блажкова увольняют «по сокращению штатов»: попросту ликвидируют в штатном расписании должность главного дирижера, заменяя ее на пост «генерального директора-художественного руководителя». Она достается американцу украинского происхождения Теодору Кучару – музыканту ничем не примечательному, но обладающему связями и сулящему оркестру гастроли и финансовое благополучие. В период, когда публика, занятая насущными проблемами выживания, ушла из залов, оркестр тоже старается выживать. На облегченный репертуар бескомпромиссный Игорь Блажков не идет, а его интеллектуальные программы больше невостребованы. В 58 лет он вновь остается без постоянной работы. До 2002 года работает с камерным оркестром Союза композиторов «Перпетуум мобиле», который создал еще в 1983 году. Но теперь музыканты собираются от случая к случаю, а концерты дают бесплатные.

26 мая 2001 года, после длительного перерыва, Игорь Блажков дает свой последний концерт в Большом зале теперь уже Петербургской филармонии с Академическим симфоническим оркестром. В программе – «Картинки с выставки» Мусоргского, сюита из оперы Сергея Слонимского «Видения Иоанна Грозного», премьера в России кантаты Стравинского «Проповедь, притча и молитва» и поэма «Ангел» украинского композитора Федора Акименко. Уроженец Харьковской губернии, выпускник Придворной Певческой капеллы и Петербургской консерватории, председатель Харьковского отделения Русского музыкального общества, Федор Акименко в 1923 году эмигрировал из Советской России, выступив незадолго до отъезда в Большом зале за пультом Филармонического оркестра со своими сочинениями, среди которых была и поэма «Ангел». Для Блажкова включение этой поэмы в программу было жестом, несомненно, символичным.

В 2002 году Игорь Блажков принимает непростое решение. Он переезжает с семьей в Потсдам. Германия предоставляет ему бесплатное жилье, медицинскую страховку, денежное пособие. В Потсдаме он живет и сейчас. Работает над книгами и подготовкой к изданию своей переписки с выдающимися людьми, определившими образ музыкальной культуры ХХ столетия. Три тома, под тысячу страниц каждый, восемь лет лежали в издательстве «Композитор. Санкт-Петербург»: автор все время вносил правки и дополнения. Но в январе 2021 года трехтомник наконец был опубликован. Несомненно, это бесценный документ эпохи.

И. Р.