Бернстайн Леонард / Leonard Bernstein – композитор, дирижер, пианист, просветитель.

Всю жизнь Леонард Бернстайн слышал упреки в том, что он растрачивает свой талант понапрасну. Серьезные академические музыканты требовали от него прекратить писать для Бродвея, поклонники «Вестсайдской истории» ждали новых хитов и не понимали, зачем Бернстайн пишет симфонии и балеты. Его подруга, американская пианистка Ширли Габбис, писала Леонарду: «Твое стремление быть самым универсальным существом на земле убьет возможность стать по-настоящему великим. Твоя миссия — стать величайшим из дилетантов». Тридцатисемилетний Бернстайн в шутку соглашался: «Когда-нибудь я просто должен решить, кем я стану, когда вырасту...»

«Вырасти» и определиться не получалось. Бернстайн выступал с классическими программами на лучших сценах мира как пианист и дирижер, дважды записывал полные циклы симфоний Бетховена и Малера, записал все симфонии Чайковского, был первым исполнителем сочинений многих американских композиторов. И одновременно он писал книги, читал лекции, вел телевизионные шоу… Дочь музыканта Джейми Бернстайн позднее вспоминала об отце: «Его отношение к жизни состояло в том, что ему было интересно всё. И как только он находил что-то интересное, он должен был немедленно поделиться этим со всеми».

Как и многие американские композиторы – Джордж Гершвин, Аарон Копланд, Ирвинг Берлин, – Леонард Бернстайн был потомком выходцев из Российской империи, его отец и мать перебрались в США из украинского города Ровно. Сам будущий музыкант родился уже в Америке. Образование он получил в Гарварде (композиция) и в Кёртисовском институте (дирижирование, композиция, фортепиано), а затем в 1940-е годы стажировался в летней школе Бостонского симфонического оркестра в Тэнглвуде. Здесь его наставником становится Сергей Кусевицкий (в прошлом дирижер Петроградского государственного оркестра, будущего оркестра Ленинградской филармонии). Теплые отношения с ним Бернстайн сохранит на всю жизнь, Кусевицкому, который, как вспоминают современники, называл американца Бернстайна на русский манер «Лёнечкой», он посвятит свою Вторую симфонию для фортепиано с оркестром «Век тревог» (1949). В 1959-м Бернстайн исполнит ее и в ленинградском Большом зале филармонии за пультом Нью-Йоркского филармонического оркестра.

Леонард Бернстайн и Нью-Йоркский филармонический оркестр, концерт в Большом зале филармонии 28 августа 1959 года.
© Архив Санкт-Петербургской филармонии им. Д. Д. Шостаковича

Именно с этим оркестром Леонард Бернстайн по случаю, без единой репетиции, дебютирует в 1943 году, неожиданно заменив заболевшего накануне концерта Бруно Вальтера. Можно представить себе настрой публики, которая вместо прославленного европейского маэстро увидела на сцене неизвестного дебютанта. Однако уже на следующий день американские газеты пестрели заголовками о рождении новой звезды.

С этого момента Бернстайн начинает выступать с разными американскими оркестрами, дирижирует в Европе, в 1949 году впервые едет на гастроли в Израиль, где будет часто появляться и позднее. Его прочат в преемники Кусевицкого на посту Бостонского симфонического оркестра. Однако пост Бернстайну не достается: дирекцию оркестра не устраивает репутация музыканта, который к этому времени напишет не только симфонию «Иеремия» на библейские тексты, но и поставит первый мюзикл – «Увольнение в город». Мюзикл прошел довольно успешно, однако настоящую славу на бродвейской сцене композитору принесет, конечно, не он, а знаменитая «Вестсайдская история», которая с 1957 года не сходит с афиш по всему миру. Правда, к этому времени дирижерская слава музыканта не вызывает ни у кого сомнений: Бернстайн становится первым американцем, продирижировавшим на сцене миланского Ла Скала, с разными симфоническими коллективами он представляет премьеры американских композиторов, преподает в Тэнглвуде, с 1953 года ведет цикл музыкальных просветительских передач «Омнибус», в которые включает музыку самых разных жанров и эпох – от Баха до Айвза, от венских вальсов до джазовых композиций. Бернстайн настаивает – нет музыки «легкой» и «серьезной», есть плохая и хорошая, и Пятую симфонию Бетховена вполне можно назвать «джазом своего времени».

В 1958 году Леонард Бернстайн становится главным дирижером Нью-Йоркского филармонического оркестра, и, получив в распоряжение коллектив мирового уровня, продолжает ломать границы – между опытными меломанами и неофитами, между поклонниками академических программ и сторонниками новой авангардной музыки.

Концерт 28 августа 1959 года: Леонард Бернстайн, Нью-Йоркский филармонический оркестр, солист – Сеймур Липкин (фортепиано, США).
© Архив Санкт-Петербургской филармонии им. Д. Д. Шостаковича

Легко преодолевает он и границы между материками и странами, и, как ему хочется верить, между разными идеологиями. В первый же год своего руководства Нью-Йоркской филармонией Бернстайн предпринимает с оркестром грандиозный тур по семнадцати странам. Свой сорок первый день рождения 25 августа 1959 года Леонард Бернстайн отмечает в Москве. Кроме столицы дирижер и его коллектив дадут концерты в Киеве и, конечно, в Ленинграде. В Большом зале филармонии Нью-Йоркский филармонический оркестр играет шесть программ: три под управлением Бернстайна, три – Томаса Шипперса.

Обложка и страница с фотопортретами Бернстайна из гастрольного буклета Нью-Йоркского филармонического оркестра. Буклет издан Госконцертом СССР.
Хранится в библиотеке Филармонии.

Концерты американцев вызывают невероятный ажиотаж, Бернстайн обращается к публике с приветствием: «Здравствуйте, друзья!» Несколько фраз по-русски он выучил специально перед гастролями, и тон обращения кажется еще более удивительным, чем сам русский язык из уст жителя Нью-Йорка. Еще удивительнее, что дальше маэстро продолжает по-английски комментировать музыку, которую собирается исполнять: не запланированная мини-лекция перед концертом в Москве вызовет такое неприятие у официальной принимающей стороны, что в Ленинграде Бернстайн ограничится парой приветственных фраз. Удивляет публику и манера Бернстайна дирижировать фортепианными концертами, сидя за роялем: в Ленинградской филармонии вместе с концертмейстерами Нью-Йоркского оркестра он исполнит Тройной концерт Бетховена, в Москве – также Концерт Моцарта и Рапсодию в стиле блюз Гершвина.

О визите в СССР Нью-Йоркского коллектива и его харизматичного лидера наперебой пишут газеты по обе стороны океана. В архиве Нью-Йоркского филармонического оркестра хранится папка с подборкой рецензий и заметок – американская пресса день за днем следит за успехами своего коллектива в Советской России. Заголовки «Бернстайн покорил Москву», восторженные цитаты из отзывов Юрия Шапорина и Арама Хачатуряна «разбавлены» названиями статей совсем в другом тоне: «Дирижера назвали неискренним», «Бернстайна упрекнули во лжи». Так на родине маэстро реагируют на статью некоего функционера из Министерства культуры СССР Александра Медведева «Хорошо, но не всё, мистер Бернстайн», в которой автор «удивляется» тому, что Маэстро одинаково оценивает классику и «безыдейного» Айвза, а также восхищается музыкой «оторвавшегося от национальных корней» Стравинского – его Концерт для фортепиано и духовых, как и «Весну священную», не звучавшую на родине композитора с конца 1920-х годов, Бернстайн включил в программы во всех трех городах своего советского маршрута.

Впрочем, голос официозного критика явно выбивается из общего настроя отзывов о Бернстайне в СССР. Да и власти гораздо больше, чем четырехминутная пьеса Айвза и музыка Стравинского, волнуют московские демарши американского дирижера: после концерта он под камеру подходит к опальному Борису Пастернаку и горячо жмет ему руку (накануне Бернстайн с женой посетили автора «Доктора Живаго» в Переделкино и лично пригласили на концерт). В фильме, снятом якобы совместно советскими и американскими документалистами, этот эпизод сам Бернстайн комментирует так:

«Вместо того, чтобы тратить нашу энергию на вражду и наше богатство на вооружение, мы можем послать наше искусство на Луну и возвысить наших Пастернаков, вместо того, чтобы изолировать их».

Госкомитет радио и телевидения высылает официальный протест Нью-Йоркской телевещательной компании, однако в США фильм, разумеется, показывают без купюр. Все эти эпизоды практически не повлияли на восприятие Леонарда Бернстайна советской публикой, для которой приезд Бернстайна остался ярчайшим событием музыкальной жизни. «Он нас очаровал, причем – самых разных людей! Мне угодить трудно, я слыхала великих, общалась с ними, играла с ними. Я сказала Бернстайну, что со времен Клемперера ‘’не сходила с ума!’’ – ‘’А тут сошла’’», – писала после концертов американского маэстро Мария Юдина, и с ней согласилось бы большинство публики.

Нью-Йоркский филармонический оркестр приедет в Ленинград в 1976 году. Бернстайн к этому времени давно, еще в 1969-м, покинет пост его руководителя, хотя будет появляться за пультом оркестра и позднее, в том числе и во время гастрольных туров. При Бернстайне Нью-Йоркский оркестр переберется из Карнеги-холла в новый Филармонический зал Линкольн-центра, запишет множество пластинок, даст невероятное количество концертов… Но для самого музыканта должность главного дирижера какого-либо коллектива с этих пор представляется скорее некой преградой для реализации всех планов. А планов и замыслов – дирижерских, композиторских, просветительских – у Бернстайна, как всегда, много.

Под его управлением ставится вердиевский «Фальстаф»: в Метрополитен-опере в режиссуре Франко Дзеффирелли, а в Венской опере – в версии Лукино Висконти. С Веной вообще связано много проектов дирижера – с Венским филармоническим оркестром он записывает полные циклы симфоний Брамса, Шумана, Бетховена и Малера, активно участвует в венских торжествах по поводу двухсотлетия со дня рождения Бетховена. Одновременно Бернстайн дирижирует оркестрами Баварского радио, Лондонским филармоническим, Берлинским филармоническим, амстердамским оркестром Консертгебау… В его программах солируют звезды академической сцены, его концерты посещают президенты и премьер-министры, а в Лондоне – сама английская королева. Список наград и регалий музыканта с трудом поддается перечислению. В перерывах между бесконечными репетициями и гастролями он успевает сочинять, снова перескакивая от серьезного к шутливому и обратно – от симфонии «Каддиш» к мюзиклу ‘’1600 Pennsylvania Avenue’’, а потом к опере «Тихое место».

Собственные сочинения Бернстайн записывает с Филармоническим оркестром Лос-Анджелеса, здесь же, в Калифорнии, становится одним из основателей и педагогом нового «Филармонического института Лос-Анджелеса». Работа с молодыми музыкантами по-прежнему увлекает его в разных форматах: маэстро читает лекции и дает мастер-классы, в 1987 году впервые собирает талантливых студентов консерваторий Европы, Америки и Азии в сессионный молодежный оркестр Шлезвиг-Гольштейнского музыкального фестиваля. Именно с этим коллективом Леонард Бернстайн выступит в Большом зале Ленинградской филармонии в 1989 году. В Филармонии к этому моменту прозвучат многие сочинения Бернстайна-композитора, ленинградская публика с гордостью может сообщить, что видела одну из первых советских постановок его «Вестсайдской истории» – американский мюзикл на советской сцене еще в 1969-м поставил Георгий Товстоногов в Театре им. Ленинского комсомола.

Постер европейскогой турне Оркестра Шлезвиг-Гольштейнского Музыкального фестиваля в июле 1989 года.
Хранится в библиотеке Филармонии.

В двух июльских концертах 1989 года музыка самого Бернстайна не звучала. Программы маэстро разделил с молодыми европейскими дирижерами, а сам выбрал для прощальных выступлений в ленинградском Большом зале фрагменты из драматической симфонии «Ромео и Юлия» Берлиоза – их Леонард Бернстайн представлял на этой сцене и тридцать лет назад.

После концертов Бернстайн написал в «Золотой книге»:

«Much joy in Pushkin-Saal.

11 July 89

Как радостно в Пушкинском зале.

Л. Бернстайн

11.07.1989».

Выражая восхищение историческими стенами здания, Бернстайн не учел, что Дворянское собрание появилось на Михайловской площади уже после смерти поэта. Но, вероятно, и Пушкин, и этот зал представлялись ему символами подлинной России.

Леонард Бернстайн в концерте в Большом зале филармонии 11 июля 1989 года.
Внизу: с дирижером Валерием Гергиевым.
© Архив Санкт-Петербургской филармонии им. Д. Д. Шостаковича

Ровно через год, летом 1990-го, маэстро дал последний концерт в Тэнглвуде. Под его управлением Бостонский симфонический оркестр играл Бетховена и Бриттена. В середине первого отделения Бернстайн закашлялся – с юности мучавшая его астма, так мало сочетавшаяся с беспрерывным курением музыканта, всё чаще проявляла себя длительными приступами, но в тот раз программу он довел до конца. Через несколько месяцев Бернстайна не стало.

Незадолго до смерти Леонард Бернстайн завещал похоронить себя вместе с партитурой Пятой симфонии Густава Малера. Возможно, это был его последний ответ на вопрос о выборе между классикой и легкой музыкой.

О. Р.